4-я Царств | 6 глава

В данной главе приводится описание:

(I) Других чудесных дел Елисея.

1. Всплытие топора (ст. 1−7).

2. Елисей открывает царю Израиля тайные планы царя Сирии (ст. 8−12).

3. Елисей спасается от рук воинов, посланных схватить его (ст. 13−23).

(II) Осады Самарии сирийцами и весьма затруднительного положения, в котором оказался город в связи с этим (ст. 24−33). Облегчение принесло еще одно чудо, совершенное по слову пророка, о котором мы узнаем в следующей главе. Елисей продолжал оставаться огромным благословением для церкви и государства, для сынов пророческих и для своего царя.

Стихи 1−7. Здесь мы делаем важные наблюдения относительно:

I. Условий жизни и характера пророческих сынов. По-видимому, здесь идет речь о школе пророков в Галгале, ибо там находился Елисей (4Цар 4:38) и это было недалеко от Иордана. И вероятно, где бы ни обитал Елисей, вокруг него собиралось множество сынов пророческих, чтобы извлечь пользу от его наставлений, советов и молитв. Каждый хотел жить поблизости. А кто желает быть учителем, тому надлежит создавать наилучшие условия для обучения. Итак, заметьте, что:

1. Число учеников возросло до того, что им не хватало места: тесно для нас (ст. 1). Добрый знак, ибо он свидетельствует о пополнении в их рядах. Несомненно, многих привлекли чудеса Елисея. Возможно, учеников прибавилось после того, как был уволен со службы Гиезий, и, скорее всего, его место, чтобы заботиться о пропитании, занял более честный человек; ибо, по-видимому (вспомним случай, описанный в 4Цар 4:43), Гиезий был недоволен щедростью своего господина не только в ситуации с Нееманом.

2. Сыны пророков были смиренными людьми, которых не прельщала роскошь и величие. Когда им стало тесно, они говорили не о том, чтобы раздобыть кедры, мрамор или изысканную отделку, но речь шла лишь об одном бревне на человека для устройства хижины или простого дома. Сынам пророческим, которые заявляют, что уповают на величие мира иного, приличествует довольствоваться скромными условиями.

3. Они были бедными людьми, которые не пользовались авторитетом у сильных мира сего. Примечательно, что царем тогда был Иорам и все еще правила Иезавель, иначе пророческие сыны, когда им стало тесно, могли бы обратиться к властям, а не советоваться между собой об увеличении своего жилища. Однако Божьи пророки очень редко попадали в число мирских фаворитов. Более того, они были настолько бедны, что не имели средств нанять мастеров (но вынуждены оставить учебу и выполнять работу самостоятельно); и на покупку инструментов денег не было их брали на время у соседей. Бедность тогда не являлась преградой для пророчества.

4. Они были очень трудолюбивыми людьми, готовыми прилагать усилия. Им претила жизнь ленивых трутней (я бы сказал ленивых монахов) за счет других; они желали лишь получить разрешение своего учителя, чтобы поработать для себя. Сыны пророков не должны углубляться в размышления столь сильно, чтобы считаться непригодными для действий, тем более не следует им потакать себе в стремлении избавиться от забот, чтобы не появилось отвращение к труду. Не хочешь умереть ешь, не хочешь голодать работай (2Фес 3:8,10). Пусть никто не считает честный труд бременем или унижением.

5. Пророческие сыны очень ценили Елисея и испытывали к нему глубокое уважение; несмотря на то что сами были пророками, они относились к нему с огромным почтением.

(1) Без его разрешения они не стали бы строить вообще (ст. 2). Нам всем полезно относиться к собственным суждениям критически, даже когда мы думаем, что таковые весьма обоснованны; нужно охотно прислушиваться к советам более мудрых и опытных людей; и особой похвалы заслуживает желание пророческих сынов позвать с собой своих отцов и выполнять все действия под их руководством, permissu superiorum — по разрешению старших.

(2) Они рубили бы деревья не столь охотно, если бы Елисей не сопровождал их: «пойди и ты с рабами твоими (ст. 3), чтобы не только давать нам советы в трудных ситуациях, но и следить за порядком, ведь, находясь под твоим присмотром, мы будем вести себя подобающим образом». Хорошие ученики желают, чтобы среди них всегда поддерживалась хорошая дисциплина.

6. Они были честными людьми, старавшимися давать каждому человеку свое. Когда один из пророческих сынов, ударив топором слишком сильно (кто редко работает, тот склонен прилагать особые усилия), нечаянно уронил его лезвие в воду, то не стал говорить: «Это несчастный случай, чем тут поможешь? Топорище было плохим, поэтому хозяин топора сам виноват в потере». Нет! Уронивший закричал весьма встревожено: ах, господин мой! а он взят был на подержание! (ст. 5). Если бы топор принадлежал лично ему, то он беспокоился бы лишь потому, что перестанет быть полезным своим братьям; но в данном случае он волнуется, что не сможет, как того требует справедливость, вернуть инструмент владельцу, который заслуживает не только справедливого отношения, но и благодарности. Следует заметить: к вещам, взятым у кого-либо на время, мы должны относиться очень бережно, как к своим собственным, чтобы не испортить их, потому что ближнего надлежит любить, как самого себя, и поступать с людьми, как мы хотели бы, чтобы поступали с нами. Вероятно, этот пророк был беден и не имел средств, чтобы заплатить за топор, и поэтому переживал потерю еще сильнее. У кого честная душа, тот сетует на свою нищету не потому, что сам сильно нуждается или испытывает стыд, а потому, что неспособен отдать долги.

II. Самого отца пророков Елисея.

1. Он был человеком очень снисходительным и сострадательным и отправился с пророческими сынами в лес, когда они пожелали его присутствия (ст. 3). Пусть ни один человек, а особенно если он духовный служитель, не считает себя слишком великим, чтобы снизойти до добрых поступков, но пусть будет кроток со всеми.

2. Он был человеком великой силы, если заставил топор всплыть, вопреки законам природы (ст. 6), ибо Бог Творец природы и не связывает Себя ее законами. Елисей не стал бросать топорище вслед за лезвием, но отрубил новый кусок дерева и бросил его в воду. Мы не сомневаемся в том, что произошло чудо, ведь не станем полагать, что деревяшка вытолкнула из воды кусок железа: все свидетельствует о том, что лезвие поднялось по Божьему приказу. Подобным же образом Божья благодать способна поднять тяжелое от ожесточения сердце, которое погрязло в трясине этого мира, и поднять естественные помышления о земном до помышлений о горнем.

Стихи 8−12. Здесь мы узнаем, как Елисей служил своим духом пророчества царю, подобно тому как раньше помогал сынам пророческим; ибо этот дар, как и всякий другой, дан человеку, чтобы приносить с его помощью пользу; и, какими бы способностями к добрым делам ни обладал человек, благодаря таковым он становится должником как перед мудрецами, так и перед невеждами. Здесь примите во внимание:

I. Как царь Израиля получал от Елисея сведения о всех планах и действиях своего врага сирийского царя: даже самый бдительный и верный разведчик не смог бы справиться с этой задачей более успешно. Если царь Сирии во время тайного военного совета определял, на какую местность на территории Израиля совершить набег, и думал, что таковой окажется настолько неожиданным, что израильтяне не смогут оказать сопротивления, то царь Израиля успевал получить донесение от Елисея еще до того, как сирийское войско получало приказ о нападении, и таким образом предотвращались серьезные потери; причем неоднократно (ст. 8−10). Заметьте, что:

(1) Враги Израиля Божия хитры в своих замыслах и неутомимы в покушениях на него. А неприятели наши говорили: не узнают и не увидят, как вдруг мы войдем в средину их и перебьем их (Неем 4:11).

(2) Все эти замыслы, даже самые сокровенные, Богу известны. Ведь Он знает не только о том, что люди делают, но и что планируют, и у Него есть много способов расстроить происки.

(3) Мы имеем большое преимущество, когда предупреждены об опасности и стоим на страже. Дело Божьих пророков давать нам такие предупреждения; и если, будучи предупреждены, мы не спасаемся, то виноваты сами и кровь наша на головах наших. Царь Израиля обращал внимание на предупреждения Елисея об опасности, исходящей от сирийцев, но не внял звучавшим из уст пророка предостережениям об опасности грехов. Причем очень многие не придают особого значения таковым; они хотят спасти себя от смерти, но не от ада.

II. Как царь Сирии негодовал по этому поводу. Он заподозрил в измене кого-то из своих сенаторов, якобы открывавшего тайны его военных советов (ст. 11). Но один из слуг царя, слышавший от Неемана и других о чудесных делах Елисея, сделал вывод, что, должно быть, пророк передает сведения израильскому царю (ст. 12). Что может быть неподвластным обнаружению со стороны человека, узнавшего тайные мысли Гиезия? Теперь сирийцы вынуждены признать безграничное знание Бога Израилева, как прежде им пришлось признать Его безграничную силу. Нет ничего неподвластного ведению Господа: никто, нигде и никогда не скроет от Него ни единого дела, ни единого слова, ни единой мысли.

Стихи 13−23. Здесь описывается:

I. Как царь Сирии собрал огромное войско, чтобы схватить Елисея. Он выяснил, где находится пророк, а именно в Дофаиме (ст. 13), недалеко от Самарии. И туда он направил целое воинство, которому надлежало напасть на Елисея ночью и доставить его живым или мертвым (ст. 14). Возможно, сирийский царь слышал о поражении пятидесятника с его пятидесятком, когда те пришли схватить Илию, и поэтому послал против Елисея армию, как будто бы огонь с неба, поразивший пятьдесят человек, не способен с такой же легкостью поразить пятьдесят тысяч. Нееман мог бы сказать своему царю, что Елисей живет не в крепости и его не охраняют стражники и он не пользуется таким влиянием среди народа, чтобы противникам опасаться народного бунта; к чему же это огромное войско? Сирийский царь хотел обеспечить успех своего предприятия, особенно рассчитывая застать пророка врасплох. Неразумный человек! Разве он сам не верил, что Елисей сообщал о его секретных планах израильскому царю? Если не верил, то к чему затевать с ним конфликт? А если верил, то неужели воображение сирийского царя было столь скудным, что не подсказало ему: Елисей, имея такой авторитет на небесах, узнает о замыслах относительно себя самого, и небеса помогут ему отразить нападение? Кто выступает против Бога, его народа и пророков, тот сам не ведает, что творит.

II. Сильный испуг, который испытал слуга Елисея, когда понял, что город окружен сирийцами, и действенное средство, к которому прибегнул Елисей, чтобы успокоить слугу и избавить его от страхов. По-видимому, Елисей приучил своего слугу вставать рано, ибо это верный способ справляться с делами и выполнять работу своевременно. Можно предположить, что, будучи уже на ногах, слуга услышал шум, исходивший от воинов, и поэтому вышел посмотреть и узнал, что город окружила целая армия (ст. 15), которая ничуть не сомневалась в своем успехе этот причиняющий беспокойство пророк скоро будет у них в руках. Итак, примите во внимание:

(1) Как сильно испугался слуга. Он побежал к Елисею, чтобы доложить ему об этом: «увы! господин мой, что нам делать? Мы погибли. Нет смысла ни сражаться, ни бежать, мы непременно попадем к ним в руки». Если бы он изучал Давидовы Псалмы (а в те дни они были в наличии), то научился бы не бояться десяти тысяч людей (Пс 3:7) и даже ополчившегося против него полка (Пс 26:3). Если бы он учел, что вместе с ним попал в окружение и его господин, посредством которого Бог вершил великие дела и которому Он не позволит попасть в руки необрезанных, который спасал других и, несомненно, спасет себя, то не чувствовал бы себя таким беспомощным. Если бы он сказал лишь: «что мне делать!», то повел бы себя подобно ученикам Христа, которые взывали: «Господи! спаси нас, погибаем»; но слуге не стоило причислять к попавшим в беду и своего господина и не следовало говорить: что нам делать!

(2) Как господин успокоил своего слугу.

[1] Словами. Сказанное им относится ко всем верным рабам Божьим, когда их одолевают отвне нападения, внутри страхи: «не бойся страхом мучительным и парализующим, потому что тех, которые с нами, чтобы защищать нас, больше, нежели желающих погубить нас тех, которые с ними; и это благодаря безмерно превосходящему числу ангелов; к тому же и Бог обладает бесконечно большей силой» (ст. 16). Когда мы преувеличиваем причину, вызвавшую страх, то нам следует подчинить таковой четким, великим и возвышенным мыслям о Господе и о невидимом мире. Если Бог за нас, то мы знаем, что из этого следует (Рим 8:31).

[2] Видением. (а) Елисей, похоже, очень заботился о покое своего слуги. Благочестивые люди желают благополучия не только себе самим, но и окружающим. Недавно Елисею пришлось расстаться со своим старым работником, а у этого, только что поступившего к нему на службу, недоставало опыта; поэтому господин решил привести больше убедительных доказательств силы Всемогущего, Которому он служит и Который его защитит. Следует заметить: чья вера сильна, тот должен проявлять внимание и сострадание к людям немощного и робкого духа и делать все возможное, чтобы «подкреплять руки их», (б) Елисей чувствовал себя в безопасности и лишь желал, чтобы и его слуга увидел то, что видел он сам, а именно стражу из ангелов вокруг него. От врат ада Елисея защищала та же сила, которая прежде сопровождала его учителя к вратам небесным кони и колесницы огненные. Огонь страшен и способен истребить; сила, вставшая на защиту Елисея, могла как испугать, так и сжечь противников. Ведь ангелы являются не только посланниками Бога, но и Его воинами, ополчением Божьим (Быт 32:2), Его легионами, или полками (Мф 26:53), на благо Его народа, (в) Чтобы слуга успокоился, достаточно открыть ему глаза; а посему, именно об этом Елисей и помолился и получил просимое: Господи! открой ему глаза, чтоб он увидел. Плотские глаза слуги были и так открыты, но они видели опасность. «Господи, открой ему глаза веры, чтобы он увидел, какая у нас защита». Следует заметить: во-первых, самая большая милость, которую мы можем оказать боязливым и малодушным, это молиться о них и вверить их всемогущей благодати Бога. Во-вторых, с открытием глаз наши страхи умолкнут. Более всего мы склонны бояться в темноте, но чем яснее видим владычество и силу небес, тем меньше боимся потрясений на этой земле.

III. Как, к стыду сирийского войска, пришедшего схватить Елисея, тот нанес ему поражение. Сирийцы думали сделать его своей добычей, но пророк выставил их на посмешище и нашел достойный выход из этой ситуации, нисколько не боясь ни самих противников, ни вреда, который они могли бы причинить.

1. Елисей помолился Богу, чтобы Он поразил их слепотой, и все тотчас же ослепли; речь идет не о совершенной слепоте, ведь они видели свет и не считали себя слепыми, но их зрение изменилось настолько, что они не узнавали людей и места, знакомые им прежде (ст. 18). Сирийцы настолько растерялись, что те из них, на которых полагались как на владеющих информацией, не узнали в этом месте Дофаим и не узнали в этом человеке Елисея, но спотыкались в полдень, как в сумерки (Ис 59:10; Иов 12:24−25); им изменила память и способность распознавать. Видите, какую власть над разумом и восприятием человека имеет Бог: с одной стороны Он открыл глаза другу Елисея, с другой стороны затмил взор его врагам, чтобы те, хотя и могли смотреть, не видели (Ис 6:9). Для такого же имеющего две стороны суда пришел в этот мир и Христос: чтобы невидящие видели, а видящие стали слепы (Ин 9:39); для одних запах смертоносный на смерть, а для других запах живительный на жизнь.

2. Когда враги пришли от этого в недоумение и замешательство, Елисей повел их в Самарию (ст. 19), обещая, что там покажет им человека, которого они ищут; именно так он и поступил. Пророк не солгал сирийцам, когда сказал: это не та дорога и не тот город, где находится Елисей, потому что и сам теперь вышел из этого города; и если они желали его увидеть, то должны идти туда, куда он их поведет. Кто выступает против Бога и его пророков, тот обманывает себя и заслуженно предается собственным заблуждениям.

3. Когда Елисей привел сирийцев в Самарию, то помолился, чтобы Бог открыл им глаза и вернул память, дабы они посмотрели, где оказались: и увидели, к своему великому ужасу, что они в средине Самарии (ст. 20), в которой, вероятно, постоянно находилось войско, способное их полностью истребить или сделать военнопленными. Сатана, бог мира сего, ослепил людей и таким образом ввел их в заблуждение им же на погибель; но когда Бог откроет им глаза, то они увидят, что находятся среди врагов, являются пленниками сатаны и рискуют попасть в ад, хотя прежде считали свое состояние благополучным. Врагам Бога и Его Церкви, когда они будут готовы праздновать победу, придется убедиться, что сами оказались побежденными.

4. Когда сирийцы оказались во власти Елисея, то он показал, что руководствуется не только Божьей силой, но и Божьей благостью.

(1) Пророк позаботился о том, чтобы защитить их от опасности, которой они подверглись по его воле, и охотно продемонстрировал, что мог бы с ними сделать; для отмщения ему не понадобился бы меч ангела в его распоряжении, если бы он того пожелал, был меч израильского царя: не избить ли их, отец мой (так почтительно обращается к Елисею царь, хотя вскоре после этого поклянется убить его)? И повторяет, как жаждущий насилия: не избить ли их? (в англ. пер. эти слова повторяются дважды, ст. 21). Возможно, царь вспомнил, как его отец не угодил Богу тем, что выпустил из рук своих бывших в его власти, которых он мог истребить, и не хотел повторить его ошибку. Тем не менее царь испытывает такое благоговение перед пророком, что не нанесет и удара без его разрешения. Но Елисей ни в коем случае не позволит царю вмешиваться в это дело: сирийцев привели сюда, чтобы вразумить и пристыдить, а не убивать (ст. 22). Будь они пленниками царя, взятыми при помощи лука и меча, и попроси они о пощаде, то отказать им было бы жестоко; а когда их пощадили, то слишком вероломно причинять им вред, ибо такое хладнокровное убийство противоречит законам и обычаям войны. Но они не были пленниками царя; они пленники Бога и пророка, и поэтому царь не должен причинять им вред. Кто смиряет себя под Божьей рукой, тот выбрал наилучший способ обеспечить себе безопасность.

(2) Пророк позаботился о пище для сирийцев; он велел царю любезно угостить их и затем честно отпустить, что тот и сделал (ст. 23).

[1] Царь заслуживает похвалы за то, что послушался пророка, вопреки собственным желаниям и, казалось бы, интересам (1Цар 24:20). Более того, царь так хотел угодить Елисею, что не просто предложил им хлеба и воды, как недвусмысленно велел ему пророк (и что стало бы подходящим угощением для пленников), а приготовил им большой обед, к чести своего двора, страны и Елисея.

[2] Пророк заслуживает похвалы за то, что так благородно повел себя со своими врагами, которые, хотя и пришли схватить его, теперь, уходя, будут восхищаться им, как самым могущественным и добрейшим человеком, которого они когда-либо встречали. Любить врагов и благотворить ненавидящим нас это великий долг, заповеданный нам в Ветхом Завете (Исх 23:5−6); если голоден враг твой, накорми его (Притч 25:21−22); и Елисей показал нам на практике, как это исполнять. Его предшественник явил пример Божьей справедливости, когда призвал огонь с неба на головы своих преследователей, который их сжег, а здесь мы имеем дело с примером Божьей милости, когда на голову преследующих собираются горящие угли, чтобы враги растаяли и стали мягче. Давайте и мы не будем побеждены злом, но победим зло добром.

IV. Какое благотворное влияние это оказало в настоящее время на сирийцев. И не ходили более те полчища Сирийские в землю Израилеву (ст. 23), в частности с поручением захватить Елисея. Они увидели, что нет смысла даже пытаться, и ни один отряд не согласился бы напасть на столь великого и честного человека. Самая убедительная победа над врагом заключается в том, чтобы превратить его в друга.

Стихи 23−33. Последняя часть данной главы должна по праву занимать место в начале следующей, по-тому что здесь начинается новая история, продолжение и завершение которой мы найдем именно там. Итак, в этих стихах говорится:

I. Об осаде Самарии, предпринятой сирийским царем, и о величайших трудностях, которые испытывал в связи с этим город. Сирийцы быстро забыли о любезном приеме, оказанном им в Самарии, и в своем стремлении погубить город проявили черную неблагодарность, потому что, насколько нам известно, никакой провокации со стороны израильтян не было (ст. 24). Просто есть люди низкого духа, которым неведомо чувство признательности. Можно предположить, что, когда столица оказалась в крайне затруднительном положении, сельская местность уже была опустошена и разграблена (ст. 25). Причиной постигшего страну голода, по всей вероятности, стало истощение запасов, или же осада оказалась настолько внезапной, что не было времени заготовить продовольствие; так что, пока меч поражал снаружи, внутри с еще большей силой свирепствовал голод (Плач 4:9); ибо, по-видимому, сирийцы решили не штурмовать город, а взять его измором. Нужда была такой сильной, что ослиная голова, на которой совсем мало мяса (к тому же невкусного, неполезного и нечистого с точки зрения церемониального закона) продавалась за пять фунтов, а небольшое количество чечевицы или грубых бобов такого же рода, которые назывались тогда голубиным пометом, причем число семян было не больше шести, продавали за пять сиклей серебра (это примерно двенадцать пятнадцать шиллингов). Так что учитесь ценить достаток и быть за него благодарными; видите, сколь презренны деньги, когда во время голода с ними так легко расстаются ради чего-нибудь съедобного.

II. О горькой жалобе, с которой одна бедная женщина обратилась к царю, страдая от голода. Царь проходил по стене, отдавая приказы, где поставить стражников, разместить лучников, заделать бреши и тому подобное, когда одна горожанка закричала, обращаясь к нему: помоги, господин мой царь (ст. 26). К кому же обращаться в случае крайней нужды подданному, если не к царю, который по должности является защитником прав и мстителем за злодеяния? Но он лишь с грустью отвечает: если не поможет тебе Господь, из чего я помогу тебе? (ст. 27). Существует мнение, что было произнесено нелюбезное слово с интонациями раздражения: «Чего ты ждешь от меня, если Сам Бог поступает с нами так жестоко?» Поскольку царь не в силах дать ей что-либо от гумна или точила, то не желает помочь вообще. Мы должны следить за собой и не быть грубыми, когда оказываемся в неблагоприятной ситуации. Но более вероятно, что царь произнес успокаивающее слово: «Нам нужно довольствоваться тем, что есть, и с достоинством переносить скорбь, взирая на Бога, ибо, пока Он не поможет, я не смогу помочь тебе».

1. Царь сетует из-за того, что гумно и точило пусты. Раньше все было не так, а теперь продовольствия недостает даже царю. Мы читали, как много продуктов было у него в распоряжении раньше их хватало для угощения целой армии (ст. 23), теперь же у царя нет самого необходимого, чтобы облегчить участь одной бедной женщины. Подчас вслед за огромным изобилием идет нужда; мы не можем быть уверены, что завтра то же будет, что сегодня (Ис 56:12; Пс 29:7).

2. Царь признается в своей неспособности помочь, если не поможет Бог. Следует заметить: без Бога Его творение беспомощно, ибо каждое создание является тем и только тем, чем ему предназначил быть Господь. Тем не менее, хотя царь и не может помочь, он готов выслушать женщину: «что тебя беспокоит? (англ. пер., ст. 28). Может быть, в твоей ситуации есть что-то из ряда вон выходящее и дела идут намного хуже, чем у соседей?» На самом деле было именно так, ведь эта женщина заключила с одной из своих соседок варварский договор: поскольку все продукты закончились, то они сварят и съедят сначала ее сына, а потом сына соседки; ее сына съели (можно ли думать об этом без содрогания), а теперь соседка спрятала своего (ст. 28−29). Вот вам выразительный пример господства плоти над духом, когда природное чувство души (материнская любовь) подчиняется природной алчности тела. Обратите внимание, что в этом исполнилось Божье слово: среди угроз Божьего суда над Израилем за грехи народа была и такая, что родители будут есть плоть собственных детей (Втор 28:53−57); это казалось невероятным, тем не менее сбылось.

III. О негодовании царя на Елисея по этому поводу. Царь оплакивал бедствие: разодрал одежды свои и носил вретище на самом теле своем (ст. 30), как человек, искренне скорбящий о горе народа, но не способный ему помочь; однако по поводу собственного беззакония он не плакал, равно как и о грехах своего народа, которые стали главной причиной этого бедствия; он не осознавал, что пути его и деяния его причинили ему это и от своего нечестия ему так горько. Глупость человека извращает путь его, а потом сердце его негодует на Господа. Вместо того чтобы поклясться о низвержении тельцов в Дане и Вефиле или о законном преследовании жрецов Ваала и поклонении в дубравах, он клянется о смерти Елисея (ст. 31). Почему? Что случилось? Что сделал Елисей? Его голова самая невинная и драгоценная во всем Израиле, тем не менее его нужно предать заклятию и анафеме. Подобным же образом происходило во времена гонений на христиан: когда империя переживала чрезвычайные бедствия, вину возлагали на христиан и обрекали их на гибель. Christianos ad leones — Христиан ко львам! Возможно, Иорам так злился на Елисея из-за того, что тот предсказывал это бедствие или убеждал царя в необходимости держаться и не сдаваться или, скорее, своими молитвами не снял осаду и не помог городу, что, по мнению царя, Елисей смог бы, но не желал сделать; как бы там ни было, пока израильтяне не покаются и не исправятся и не подготовят себя таким образом к избавлению, у них нет основания рассчитывать, что пророк будет молиться об этом.

IV. О предвидении Елисея в отношении замысла царя против него (ст. 32). Пророк совершенно невозмутимо сидел дома, и старейшины вместе с ним; вне всякого сомнения, они были заняты делом, тогда как царь, подобно разъяренному буйволу в западне или бушующему морю, никак не мог успокоиться. Пророк сказал старейшинам, что к нему идет посланник от царя, чтобы отсечь голову, и велел им задержать его у дверей и не позволять войти, потому что вслед за ним идет его господин царь, чтобы, как можно предположить, отменить приказ. Дух пророчества, который дал Елисею способность говорить о происходившем на расстоянии, дал ему и власть назвать царя сыном убийцы, чего мы не вправе делать, если у нас нет на то особых полномочий; у нас и в мыслях нет презирать власть предержащих и говорить злое о титулованных лицах. Елисей взывает к старейшинам, спрашивая, заслужил ли принять столь суровую участь от рук царя: «Судите сами, не ведет ли он себя в данном случае как сын убийцы?» Ибо, какое зло совершил Елисей? Он не желал бедственного дня (Иер 17:16).

V. О пылкой речи царя, пришедшего предотвратить исполнение своего указа об отсечении головы Елисея. По-видимому, он разрывался в борьбе между обличениями совести и собственной порочностью, не зная, что сказать, но видя, до какой крайности дошло положение дел, предался отчаянию: вот какое бедствие от Господа! (ст. 3З). В этом он не ошибся и сказал очень точно, ибо такова общеизвестная истина, что наказание бедствиями исходит от Господа, ибо Он первопричина и праведный судья (Ам 3:6); это применимо и к частным случаям: если всякое бедствие, то и бедствие, от которого мы страдаем в данное время, независимо от того, кто служит орудием его исполнения, инициировано Богом. Однако вывод, который сделал царь из этой истины, был неразумным и порочным: чего мне впредь ждать от Господа? Когда Илий, Давид и Иов говорили: «не от Господа ли это?», то набирались терпения, а этот нечестивец пришел в ярость: «Я не хочу ни бояться худшего, ни надеяться на лучшее, ибо хуже уже некуда, а лучшее никогда не наступит: мы все погибли, спасения нет». Как неразумно уставать надеяться на Бога, ибо Он есть Бог правды, и блаженны все уповающие на Него!