Иисус Навин | 5 глава

Итак, Израиль перешел через Иордан, причем перед ним расступились воды и открыли ему путь, чтобы способствовать передвижению, и возобновили свое течение, закрыв за ним путь, чтобы воспрепятствовать отступлению. Теперь израильтяне стоят на твердой почве в Ханаане и должны взяться за его завоевание, и в этом отношении в данной главе описывается:

(I) Как угнетены их враги (ст. 1).

(II) Что свершилось в помощь израильтянам и ради их ободрения, как только их стопы коснулись земли.

(1) Обновление завета обрезания (ст. 2−9).

(2) Празднование Пасхи (ст. 10).

(3) Снабжение стана плодами земли, после чего манна падать перестала (ст. 11−12).

(4) Явление Иисусу Навину самого вождя воинства Господня с целью воодушевления и руководства (ст. 13−15). (В англ. пер. Библии ст. 16 открывает следующую главу, прим. перев.).

Стихи 1−9. Многочисленный стан Израилев, несомненно, являл собой грандиозное зрелище, когда расположился в долине Иерихона и установил шатры. Кто исчислит песок Иакова? Церковь, которая долгое время была в собрании в пустыне, теперь восходит от пустыни, опираясь на своего возлюбленного... блистающая, как заря, прекрасная, как луна, светлая, как солнце, грозная, как полки со знаменами. Какой устрашающей она была в глазах своих врагов, мы узнаем из ст. 1. Какой чистой и прекрасной она стала в глазах своих друзей, избавившись от посрамления египетского, говорится вслед за этим.

I. Здесь описывается ужас, который навели на хананеев израильтяне своим дивным переходом через Иордан (ст. 1). Весть об этом быстро распространилась по всей стране и стала не просто предзнаменованием, а знаком тревоги для всех царей и царств Ханаана. И вот, так же как и при взятии Вавилона, гонец бежит навстречу гонцу, и вестник навстречу вестнику, неся потрясающую новость в каждый уголок страны (Иер 51:31). Здесь также говорится и о том, какое впечатление произвела новость на всех царей этой земли: ослабело сердце их, растаяло, как воск рядом с огнем, и не стало уже в них духа. Подразумевается, что, хотя весь народ этой земли пришел в робость еще раньше (как призналась Раав, Нав 2:9), его цари до этого момента сохраняли присутствие духа и надеялись, что поскольку они богаты, численность населения страны велика, а города укреплены, то смогут справиться с захватчиками; но, когда они услышали, что израильтяне перешли через Иордан, прорвавшись таким образом через естественное укрепление страны, и к тому же этот переход был чудом, ибо против хананеев теперь явно сражался Бог природы, тогда их сердце ослабело тоже, они отказались от борьбы, посчитав свое дело безнадежным и не зная, как поступить.

1. У них было достаточно оснований для страха. Израиль сам в своей массе производил устрашающее впечатление, тем паче когда во главе его стоял Бог, причем Бог Всемогущий. Кто осмелится выступить против них, когда даже Иордан отступил пред ними?

2. Страх внушил хананеям Бог, и лишил их присутствия духа, как и обещал: ужас Мой пошлю пред тобою (Исх 23:27). Бог может заставить нечестивых бояться там, где нет страха (Пс 52:5), тем паче когда есть такой повод для страха, как здесь. Сотворивший душу может, когда Ему угодно, приблизить к ней Свой меч так, что она умрет от страха.

II. Таким образом появилась возможность сделать обрезание тем израильтянам, которые оставались необрезанными: в то время (ст. 2), когда лежащая перед ними страна оцепенела от ужаса, Бог приказал Навину обрезать сынов Израилевых, ибо тогда это было безопасно даже во вражеском стане; поскольку сердце врагов сомлело, а руки дрожали, то они не смогли бы воспользоваться преимуществом, как в свое время поступили в отношении жителей Сихема Симеон и Левий, напав на тех, когда они были в болезни. Иисус Навин не смог бы взять на себя такую ответственность и приказать всеобщее обрезание, если бы сам был главой, тогда его законно обвинили бы в неосмотрительности; ибо каким бы благим ни было дело само по себе, благоразумие подсказывало: оно несвоевременно и может иметь опасные последствия. Но, когда повеление исходит от Господа, Иисус Навин не должен советоваться с плотью и кровью; Приказавший израильтянам сделать это, вне всякого сомнения, защитит и укрепит их. Итак, примите во внимание:

1. Причину всеобщего обрезания.

(1) Все, вышедшие из Египта, были обрезанными (ст. 5). Пока они жили в Египте мирно, то, вне всякого сомнения, обрезали сыновей, согласно закону, на восьмой день. Но после того как их начали притеснять, особенно когда вышел указ об умерщвлении младенцев мужского пола, то исполнение этого таинства прервалось. Многие оставались необрезанными, а потом подверглись всеобщему обрезанию либо во время трехдневной тьмы (по предположению доктора Лайтфута), либо (как думают многие) год спустя, непосредственно перед тем как есть Пасху во второй раз, у горы Синай в честь праздника (Чис 9:2). Поэтому и сказано: обрежь... во второй раз (ст. 2), со ссылкой на то общее обрезание. Но, по мнению богослова Масиуса, первым следует считать обрезание Авраамова дома, когда Господь впервые учредил это таинство (Быт 17:23). Первое послужило подтверждением обетования о земле Ханаана, а второе — торжественным благодарением за исполнение такового.

(2) Но весь народ, родившийся в пустыне... не был обрезан, то есть это стало Божьей карой, которую после хождения по пустыне израильтяне навлекли на себя своим непослушанием (судя по тому, что об этом здесь говорится вновь, ст. 6). Все, родившиеся после рокового дня, когда Господь в гневе Своем поклялся, что никто из того поколения не войдет в покой Его, оставались необрезанными. Что же мы скажем на это? Разве Бог не предписывал Аврааму под страхом весьма сурового наказания, чтобы каждый младенец мужского пола из его потомков подвергался обрезанию на восьмой день (Быт 17:9−14)? Не являлось ли обрезание печатью завета вечного? Разве при выходе израильтян из Египта сразу же после первой Пасхи не делалось сильное ударение на том, что закон об этом празднике будет уставом вечным и одно из его условий гласит, что никто из необрезанных не должен есть Пасху, но таковой пусть считается пришельцем? Тем не менее трудно понять, почему во время правления самого Моисея на протяжении тридцати восьми лет родилось множество так и оставшихся необрезанными детей. Столь серьезное упущение, касающееся всего народа, могло произойти лишь по указанию свыше. Итак:

[1] Одни считают, что обрезанием пренебрегали, потому что в нем не было надобности: оно предписывалось как знак отличия израильтян от других народов, и поэтому в пустыне, где они были совершенно обособлены от всех остальных и ни с кем не смешивались, оно было безосновательным.

[2] Другие думают, что израильтяне считали предписание об обрезании необязательным до тех пор, пока не войдут и не поселятся в Ханаане; ибо в завете, заключенном у горы Синай, об обрезании ничего не сказано, причем оно было не от Моисея, а от отцов (Ин 7:22) и имело особое отношение к дару земли Ханаана (Быт 17:8).

[3] Согласно еще одному мнению, Бог милостиво освободил израильтян от соблюдения данного таинства, учитывая неустроенность их положения и частые перемещения, пока они были в пустыне. После обрезания детям требовался покой на время болезни, нарушение которого грозило им опасностью; а посему Бог хотел милости, а не жертвы. Большинство принимает эту точку зрения, но, на мой взгляд, она не является удовлетворительной, потому что иногда израильтяне оставались на одном месте и по году (англ. пер., Чис 9:22), если не дольше, а во время передвижения младенцев, если те болели, можно было укутать потеплее и спокойно нести на руках, не причиняя никакого вреда; в этом отношении им было намного легче, чем, например, матерям в родах.

[4] Поэтому мне кажется, что отсутствие обрезания было постоянным знаком Божьего недовольства неверием и ропотом израильтян. Изначально обрезание являлось печатью обетования о земле Ханаана, как отмечалось выше. Праотцы делали обрезание своим детям с верой и надеждой на эту благодатную землю; но когда Бог в гневе Своем поклялся, что вышедшие из Египта погибнут в пустыне и никогда не войдут в Ханаан и даже не увидят его (поскольку этот приговор здесь повторяется, то он и подразумевается, ст. 6), то в качестве дальнейшего подтверждения приговора и постоянного напоминания о таковом всем подлежавшим ему, которым надлежало погибнуть, было запрещено делать обрезание своим детям, и это явно указывало на то, что они, в отличие от других, лишаются благ обетования, печатью которого служило обрезание. И это было таким же значительным проявлением Божьего гнева, как и разбивание скрижалей завета, когда Израиль нарушил его, сделав золотого тельца. Хотя явное упоминание о законодательном акте, запрещавшем обрезание в связи с данным приговором, и отсутствует, тем не менее таковой подразумевается: сыны ваши будут... нести наказание за блудодейство ваше (Чис 14:33). Вероятно, дети Халева и Иисуса Навина были обрезаны, ибо на них приговор не распространялся; в частности о Халеве говорится: ему дам Я землю... и сынам его (Втор 1:36), и речь идет именно о том обетовании, печатью которого служило обрезание. Иисусу же Навину здесь велено обрезать народ, а не свою собственную семью. Какой бы ни была причина, но похоже, что на протяжении почти сорока лет подряд в Израиле не совершали это великое таинство, что ясно свидетельствует: оно не было абсолютно необходимым и не являлось постоянной обязанностью, а при наступлении полноты времен будет упразднено, как и тогда на много лет было приостановлено.

2. Приказы, данные Иисусу Навину относительно всеобщего обрезания: обрежь сынов Израилевых во второй раз (ст. 2), то есть не того же самого человека снова, а народ в целом. Почему приказано сделать это именно сейчас? Ответ:

(1) Потому что сейчас исполнилось обетование, в качестве печати которого было учреждено обрезание. Потомство Израиля благополучно добралось до земли Ханаана. «Поэтому пусть они признают истинность обетования, которому их отцы не верили и не полагались на него всем сердцем».

(2) Потому что сейчас, по истечении сорока лет, полностью исполнилась угроза, с которой было связано приостановление обрезания на тридцать восемь лет. Исполнилось время борьбы его... за неправды его сделано удовлетворение (Ис 40:2), и поэтому печать завета снова стала актуальной. Но почему этого не сделали раньше? Почему не воспользовались для этого стоянкой в несколько месяцев на равнине Моава? Почему не сделали во время тридцатидневного плача по Моисею? И почему нельзя было отложить это на более позднее время, пока не добьются определенного успеха в завоевании Ханаана и не устроятся там, по крайней мере, не окопают траншеями и не укрепят свой стан? Почему это нужно делать прямо на следующий день после перехода через Иордан? Ответ: потому что Божья мудрость сочла это время как раз по окончании сорока лет и по вхождению народа в Ханаан наиболее подходящим; и с легкостью опровергла доводы, которые выдвинула бы человеческая мудрость.

[1] Таким образом Богу угодно показать, что стан Израилев руководствуется не простыми правилами и средствами ведения войны, а находится под непосредственным управлением Бога, Который, делая израильтян уязвимыми в моменты наибольшей опасности, возвеличивает Свою собственную силу, защищая их при этом. Лишив себя дееспособности как раз тогда, когда предстояло приступить к действиям, израильтяне продемонстрировали небывалое чувство безопасности и таким образом заявили о своей уверенности в том, что Бог позаботится об их безопасности, чем только усилили страхи врагов; тем более, если учесть, что соглядатаи поведали им не только о состоянии дел, но и об истинном его значении; и тогда речь идет о печати на акте передачи земли во владение Израиля.

[2] Таким образом Богу угодно воодушевить народ Израиля, чтобы не боялись трудностей, с которыми им теперь предстоит столкнуться; ведь, по сути, Он подтверждает Свой завет с ними, а это дает им непоколебимую уверенность в успехе и победе и в полном владении обетованной землей.

[3] Таким образом Господу угодно научить израильтян, а вместе с ними и нас тому, что все великие предприятия следует начинать с Богом, заручиться Его благосклонностью, принеся себя в жертву живую (ибо именно это символизировала кровь обрезания), и тогда мы можем надеяться на успех во всех делах.

[4] При возобновлении обрезания, после того как к нему столь долго не прибегали, преследовалась цель возрождения других установлений, на несоблюдение которых в пустыне смотрели сквозь пальцы. Призыв к обрезанию должен напомнить им слова Моисея (Втор 12:8), чтобы, перейдя через Иордан, они не делали того, что делали в пустыне, но ввели более строгую дисциплину. И в отношении многих законов, данных им Богом, было сказано, что их надлежит соблюдать в земле, в которую идут (Втор 6:1; 12:1).

[5] Это обрезание во второй раз, как о нем здесь говорится, стало прообразом духовного обрезания, которому подвергается Израиль Божий, входя в покой Евангелия; ученый епископ Пирсон сделал такое наблюдение: поскольку это обрезание совершалось под руководством Иисуса Навина, преемника Моисея, то оно указывает на Иисуса как истинно обрезающего инициатора иного обрезания, а не требуемого законом обрезания плоти, и речь идет об обрезании в сердце (Рим 2:29), названном обрезанием Христовым (Кол 2:11).

3. Послушание народа этим приказам. Иисус обрезал сынов Израилевых (ст. 3), причем не сам собственными руками, а дав соответствующие распоряжения и проследив, чтобы это было сделано; возможно, работу выполнили быстро, ибо не было необходимости, чтобы все делал священник или левит, но привлечь могли любого. Все, кому во время исчисления народа у горы Синай не исполнилось двадцати лет, исчислению не подлежали, не попали под действие смертельного приговора и были обрезанными; таковые могли быстро сделать обрезание всем остальным. Израильтяне обещали, что будут слушать Иисуса Навина, как прежде слушали Моисея (Нав 1:17), и в данном случае они явили пример исполнительности, подчинившись приказу относительно этого болезненного обряда, и не стали называть Иисуса Навина «кровавым правителем», в отличие от Сепфоры, которая из-за обрезания назвала Моисея «кровавым мужем» (англ. пер., Исх 4:25−26).

4. Названия, данные месту, где это происходило, для увековечения памяти.

(1) Место получило название Холм крайней плоти (англ. пер., ст. 3). Возможно, обрезанную крайнюю плоть сложили в одном месте и засыпали землей, так что получился небольшой холмик.

(2) Другое название Галгал от слова, которое означает «убирать», ибо Бог сказал Иисусу Навину: ныне Я снял с вас посрамление Египетское (ст. 9). Бог ревнует о чести Своего народа, поскольку она имеет отношение и к Его чести; а значит, какому бы посрамлению народ ни подвергался на время, рано или поздно оно непременно будет снято, а всякий язык, злословивший его, будет осужден.

[1] Посрамление египетское было снято благодаря обрезанию, а посему израильтян надлежало признавать рожденными свободными Божьими детьми, носящими на своей плоти печать завета; и таким образом был устранен позор египетского рабства. Они осквернились от египетского идолопоклонства, что тоже было их позором; но теперь, после обрезания, появилась надежда, что израильтяне всецело посвятят себя Богу и позорящая их привязанность к Египту будет устранена.

[2] Посрамление египетское было снято благодаря их благополучному приходу в Ханаан, ибо теперь умолкнет презрительное предположение египтян, что сыны Израилевы заблудились в земле сей, заперла их пустыня (Исх 14:3). Столь долгое странствование по пустыне лишь укрепляло их позор, но теперь, когда они с триумфом вошли в Ханаан, с посрамлением покончено. Когда Бог прославляет Себя, совершая спасение Своего народа, Он делает так, что поношения врагов не только умолкают, но и обращаются против них самих.

Стихи 10−12. Можно себе представить, как изумились жители Ханаана, ибо, наблюдая за действиями врага, иначе как весьма странными их не находили. Когда воины выходят на поле боя, они склонны считать себя свободными от религиозных обрядов (у них нет ни времени, ни даже мысли совершать таковые), тем не менее Иисус Навин начинает кампанию, проводя один акт поклонения за другим. Слова, обращенные впоследствии к другому человеку по имени Иисус, вполне могли быть сказаны и этому: «Выслушай же, Иисус... ты и собратия твои, сидящие перед тобою, мужи, вызывающие удивление» (англ. пер., Зах 3:8), тем не менее на самом деле он избрал правильный образ действий. Если дело начато с Господом, то оно, скорее всего, закончится хорошо. Здесь описывается:

I. Торжественное празднование Пасхи во время, предписанное законом, в четырнадцатый день месяца, причем на том же месте, где совершили обрезание (ст. 10). Пока израильтяне ходили по пустыне, им было отказано в благах и утешениях этого таинства, что являлось знаком Божьего недовольства; но теперь, в ответ на молитву Моисея по вынесении приговора (Пс 89:15), Бог снова утешил их после поражения, и вот это радостное таинство возродилось. Сейчас, когда они пришли в Ханаан, было уместно вспомнить дивные дела Божьей силы и благости, посредством которых Господь вывел их из Египта. Завершение милостей побуждает вспомнить их начало; и, когда день близится к закату, не следует забывать, как мы радовались долгожданному утреннему свету. Таинство Пасхи последовало сразу же за таинством обрезания; подобным же образом принявшие слово крестились и вот они уже преломляют хлеб (Деян 2:41−42). Израильтяне совершили в этот раз Пасху на равнинах Иерихона, словно бросая вызов находящимся вокруг хананеям, и, хотя те приходили в ярость, потревожить их не могли. Такое заблаговременное заверение в исполнении обетования дал израильтянам Бог: если они пришли и соблюдают праздники, то их земля будет находиться под особой защитой Божьего провидения. И никто не пожелает земли твоей (Исх 43:24). Итак, Господь приготовил пред ними трапезу в виду врагов их (Пс 22:5).

II. Снабжение стана произведениями земли сей; после этого манна падать перестала (ст. 11−12). Манна была для израильтян великой милостью, когда они в ней нуждались. Но она служила отличительной чертой этапа хождения по пустыне; это пища детей; а посему, хотя она и была хлебом ангельским и не следовало сетовать на нее как на пищу негодную, тем не менее более приемлемо для израильтян есть произведения земли сей, которыми их теперь обеспечили.

1. Сельские жители, отправившись в поисках спасения в Иерихон, оставили свои поля и все, что на них было, чем не провиант для такого огромного войска? Продовольствие поступило весьма своевременно, ибо:

(1) После Пасхи израильтянам надлежало соблюдать праздник опресноков, а следовать предписаниям, когда они питались только манной, было невозможно; и, наверное, по этой причине в пустыне соблюдение опресноков приостановилось. Но теперь в амбарах хананеев они нашли предостаточно зерна на этот случай; таким образом богатство грешника сберегается для праведного, и как мало запасавшие его думали о том, кому же достанется то, что они заготовили!

(2) На следующее утро после пасхальной субботы израильтянам надлежало вознести первый сноп жатвы пред Господом (см. Лев 23:10−11). В особенности это надлежало сделать, когда придут в землю, которую Бог дает им, для чего их и снабдили в тот год произведениями земли (ст. 12), которые уже взошли и начали созревать. Таким образом они были вполне обеспечены как новым, так и старым зерном, подобно хорошим хозяевам (см. Мф 13:52). Как только плоды этой доброй земли попали к израильтянам в руки, у них появилась возможность почтить ими Господа и использовать их в служении согласно Его предписаниям. И поэтому все было у них чисто и достойно. Кальвин придерживается мнения, что израильтяне соблюдали Пасху каждый год в свое время, когда ходили по пустыне, хотя об этом и не говорится, причем Бог смирился с тем, что они были необрезанными, а также, несмотря на это, позволил им приносить другие жертвы. Но существует мнение (на основании Ам 5:25), что после вынесения приговора никакие жертвоприношения не совершались, пока израильтяне не пришли в Ханаан, следовательно, и Пасху они не соблюдали. Легко заметить, что следующий после приговора (Чис 14 гл.) закон относительно жертвоприношений (Чис 15 гл.) начинается так: «когда вы войдете в землю вашего жительства, то будете делать то-то и то-то».

2. Манна перестала падать, как только израильтяне стали есть произведения земли. На этом делается ударение, чтобы:

(1) Показать, что манна падала не по случайности и не была обычным явлением, как снег или град, но посылалась по особому замыслу Божьей мудрости и благости; ибо она появилась как раз тогда, когда в ней нуждались, и падала лишь до тех пор, пока была необходимость.

(2) Научить нас, чтобы мы не рассчитывали на экстраординарное обеспечение продуктами, когда их можно добыть обычным способом. Если бы Бог поступал с Израилем по заслугам, то манна перестала бы падать еще тогда, когда они назвали ее негодной пищей; Господь же давал им ее до тех пор, пока в ней нуждались, несмотря на их презрительное отношение. Теперь же, когда нужда в ней отпала, Бог перестал ее давать, хотя, возможно, кто-то ее и желал. Господь мудрый Отец, знающий потребности Своих детей, и Он приспосабливает Свои дары к их нуждам, а не к их капризам. Божье Слово и таинства это духовная манна, которой Господь питает Свой народ в пустыне этого мира, и, хотя зачастую мы их не заслуживаем, они продолжают быть с нами, пока мы здесь; когда же придем в небесный Ханаан, тогда эта манна падать перестанет, ибо мы уже не будем в ней нуждаться.

Стихи 13−15. До этого момента мы неоднократно встречали упоминания о том, что Бог говорил с Иисусом Навином, но лишь сейчас ему явилась Божья слава; теперь, когда трудности возросли, пропорционально тому возрастает и ободрение. Примите во внимание:

I. Время, когда Иисус был удостоен этого видения. Это произошло сразу же по исполнению обрядов обрезания и Пасхи; тогда Бог открылся ему. Следует заметить: рассчитывать на откровения Божьей благодати мы можем лишь тогда, когда пребываем на пути долга, добросовестно и усердно участвуя в святых таинствах.

II. Место видения. Это произошло близ Иерихона; в Иерихоне (дословно), в нем верой и надеждой, хотя Навин еще не начинал осаду города; в нем мыслями и упованием; или же на полях Иерихона, пребывающих под защитой города. По-видимому, на месте видения он находился совсем один, не боясь опасности, будучи уверенным в Божьей защите. Там (существует такое мнение) он размышлял и молился; а кто занимается именно этим, тому Бог зачастую благосклонно является. Или, возможно, ему надлежало посмотреть на город, обратить внимание на его укрепления и составить план нападения; и, возможно, сам он не знал, как поступить, с чего начинать, когда явился Бог, чтобы направить его. Следует заметить: Богу угодно помогать тем, кто помогает себе. Vigilantibus et non dormientibus succurrit Lex — Закон приходит на помощь тем, кто бодрствует, а не спит. Иисус Навин был на своем посту полководца, когда Бог пришел и открылся ему в качестве Генералиссимуса.

III. Само явление. Иисус Навин, как это обычно бывает с теми, кто полон мыслей и забот, сосредоточенно смотрел вниз на землю, когда совершенно неожиданно перед ним предстал человек, стоявший неподалеку, что заставило его обратить свой взор вверх и отвлекло от размышлений (ст. 13). Ему явился человек, причем очень важный и заслуживающий внимания. Итак:

(1) У нас есть основание думать, что этим человеком был Сын Божий, Вечное Слово, Который, прежде чем принять надолго человеческое естество, часто являлся в облике человека. Так считает епископ Патрик, и это соответствует суждениям отцов. Иисус Навин отдал Ему почести, надлежащие Богу, и Он принял их так, как сотворенный ангел не посмел бы принять; к тому же здесь Он назван Господом (Нав 6:1).

(2) Он явился в виде воина с обнаженным мечом в руке. К Аврааму в шатер Он пришел как странник, а к Иисусу Навину в поле как муж брани. Христос будет для Своего народа тем, кем в своей вере Его ожидают и желают увидеть. Христос держал в руке меч, чтобы:

[1] Оправдать войну, в которую вступал Иисус Навин, и показать, что таковая от Бога, давшего ему поручение убивать и умерщвлять. Если монарх обнажает меч, то тем самым он объявляет войну и наделяет своих подданных полномочиями поступить так же. Обнаженный меч хорош тогда, когда его обнажает Христос и дарует боящимся Его знамя, чтобы они подняли его ради истины (Пс 59:6).

[2] Воодушевить его на энергичное ведение войны; ибо обнаженный меч в руке Христа указывает на Его готовность защищать и спасать Свой народ, который благодаря Ему явит силу свою. Его меч обращается во все стороны.

IV. Смелый вопрос, с которым Иисус Навин к Нему обратился; он не послал своего слугу, а подошел к Нему сам и спросил: нашли ты, или из неприятелей наших? А это свидетельствует о готовности Навина оказать Ему прием, если Он за них, и сражаться, если против. Это показывает:

(1) Огромную храбрость и решительность Иисуса Навина. Он не вздрогнул при внезапном появлении воина и не испугался величия и отваги, которая, вне всякого сомнения, была заметна во внешнем облике увиденного им человека; но, не теряя присутствия духа, как и подобает столь великому полководцу, он напрямую задает Ему вопрос. Бог велел Иисусу быть мужественным, и данный случай подтверждает, что именно таким он и был, ибо если Господь чего-либо требует от Своих людей словом, то Он же и совершает это в них благодатью.

(2) Огромную заботу Навина о народе и о его деле: он настолько усердно защищал интересы Израиля, что у всякого представшего перед ним человека он непременно узнает, друг это или враг. По-видимому, Иисус заподозрил в Нем врага некого Голиафа, который пришел поносить воинство Бога живого и бросить Ему вызов. Вот как мы склонны видеть противников в самых верных своих сторонниках. Вопрос Навина четко подразумевает, что в войне между израильтянами и хананеями, между Христом и Веельзевулом нейтралитета быть не может. Кто не с нами, тот против нас.

V. Что Он говорит о Себе. «Нет, Я не из неприятелей ваших, можете быть уверены, а вождь воинства Господня (ст. 14), и пришел Я сейчас не только как друг, но и как ваш главнокомандующий». Здесь, как и прежде, было два воинства ополчение, Маханаим (Быт 32:2): воинство Израилево, готовое сразиться с хананеями, и воинство ангелов, защищающих израильтян в битве; и Он, как вождь и того и другого, поведет воинство Израилево и будет командовать воинством ангелов, чтобы помочь. Возможно, со ссылкой на данный случай Христос назван вождем спасения (Евр 2:10), а также вождем и наставником народам (Ис 55:4). Имея такого вождя, невозможно не победить! И теперь Он пришел, чтобы проверить свои войска, воодушевить их и дать необходимые приказы относительно осады Иерихона.

VI. Огромное почтение, которое оказал Ему Иисус Навин, когда осознал, Кто перед ним. Вероятно, Навин понял, что имеет дело не с человеком, а с Божественной Личностью, не только благодаря сказанному, но и по неким другим ощутимым признакам.

1. Иисус Навин проявил к Нему уважение: пал лицем своим на землю, и поклонился. Навин сам был полководцем войска Израилева, тем не менее он далек от зависти к этому незнакомцу, который заявил о своих полномочиях руководить им на правах Вождя воинства Господня; Иисусу и в голову не пришло оспаривать это заявление, но он с готовностью подчинился Ему как своему командиру. Величайшим из людей приличествует проявлять смирение и почтительность, когда они обращаются к Богу.

2. Иисус Навин попросил, чтобы ему дали распоряжения и указания: что господин мой скажет рабу своему? И если его прежний вопрос был смелым, как и подобает прозвучавшему из уст воина, то этот был благочестивым, как и подобает прозвучавшему из уст святого. Причем такое смирение перед Богом никоим образом не умаляет величие духа Навина, ибо даже коронованная голова не почтет за унижение склониться перед престолом Господа Иисуса, Который является Царем царей (Пс 2:10,11; 71:10,11; Откр 19:16). Примите во внимание:

(1) Связь, которую Навин видит между собой и Христом: Христос его Господин, а сам он раб под Его началом, Христос Вождь, а он воин в Его подчинении, который делает то, что ему велят (см. Мф 8:9). Следует заметить: в основе угодного Богу послушания всегда лежит беззаветная преданность и посвящение себя в рабы Иисусу Христу, Господу нашему (Пс 15:2).

(2) Вопрос, следующий за признанием такой связи: «что господин мой скажет?», который говорит об искреннем желании узнать волю Христа, а также о готовности и решимости ее исполнить. Иисус Навин признает, что он воин в подчинении и стоит в готовности принять приказы. Такое настроение и душевный склад свидетельствуют, что Навин достоин занимаемого им поста, ибо лучше всего умеет руководить тот, кто умеет подчиняться.

VII. Еще большее проявление почтительности, которого Божественный Вождь потребовал от Иисуса Навина: сними обувь твою с ног твоих (ст. 15) в знак благоговения, уважения (которое у нас проявляют, снимая шляпу) и признания Божьего присутствия, освящающего и облагораживающего место своего пребывания. У нас есть обычай говорить человеку, к которому мы очень привязаны, что любим даже землю, по которой он ходит; подобным же образом Иисус Навин должен продемонстрировать свое уважение к Божественному Вождю и не ходить в грязной обуви по земле, на которой Он стоит (см. Еккл 4:17). Нам приличествуют и от нас требуют внешних проявлений внутреннего благоговения и страха Божия, когда бы мы ни приближались к Господу во время таинств. Епископ Патрик удачно заметил, что Бог, явившись Моисею в горящем кусте, дал ему точно такой же приказ, когда посылал вывести Израиля из Египта (Исх 3:5), а теперь он адресован Иисусу Навину, чтобы укрепить его веру в данное ему недавно обетование, что Господь будет с ним, как был с Моисеем (Нав 1:5). И если Моисей столь явно ощутил Божье присутствие, освящающее землю, то это ощутил и Навин. И (наконец) таким образом Господь готовит Иисуса Навина к принятию указаний относительно осады Иерихона, который будет дан во владение Израилю, ведь именно для этого и пришел сейчас Вождь воинства Господня.